Полуразрушенный дом достался Висвалдису ГАРАЙСУ в наследство от бабушки. Последние годы жизни женщина тяжело болела, часто впадала в бредовые состояния и твердила одну и ту же фразу: «Шум волн в старой кладовке». 

Внук не слишком обращал внимание на слова страдающей дамы. Но после того как ее душа упокоилась с миром, решил обследовать жилище и навести в нем порядок.

Субботним днем незадолго до Рождества Висвалдис Гарайс и его приятель Модрис Екатириничевс начали разбирать шкафы со старыми вещами. Дошел черед до кладовки в подвале. Старый замок настолько проржавел, что открыть его было невозможно и дверь пришлось взламывать. Модрис переступил порог чулана. Выключатель нащупать не удалось, и он посветил в темноту карманным фонарем…

Висвалдис, находившийся на первом этаже, услышал жуткий вопль. В несколько прыжков одолел лестницу и устремился к входу в кладовку. Модрис лежал без сознания. Висвалдис с превеликим трудом вытащил его в коридор. Казалось, будто неведомая сила старалась удержать пострадавшего внутри.

- Я кое-как растормошил Модриса, повел на кухню, чтобы отпоить чаем, - заметно нервничая, вспоминает Гарайс. - Он весь дрожал. Вдруг заплакал и начал лопотать на непонятном языке. Я позвонил бывшей однокласснице. Она переводчик и смогла определить, что это датский. Вызвала коллегу Велгу, владеющую языком. Друг не понимал, где находится, и называл себя рыбаком Идером Педерсеном из датского города Хуннестед.

Велга попросила своих датских друзей выяснить, живет ли в Хуннестеде рыбак Идер Педерсен. Каково же было ее удивление, когда пришла весть: человек с таким именем полтора года назад вышел в море и не вернулся. А еще выяснилось, что незадолго до этого Идер посещал Ригу. Оказывается, его двоюродному деду принадлежал амбар, стоявший раньше на месте дома Висвалдиса.

Впрочем, Модрису эта информация не помогла. Он продолжал общаться на датском, напрочь забыв родной язык. Врачи разводили руками. Все решилось совершенно неожиданно. Как-то вечером Висвалдис решил прокатиться с другом на мотоцикле. 

В районе городка Олайне их байк подрезал лихач. Друзья отделались легкими травмами, но стресс сделал свое дело: Модрис вновь заговорил на родном латышском. Однако напрочь забыл, что произошло с ним в кладовке старого дома. А Висвалдис забил дверь чулана досками - от греха подальше.