В давние времена расхожей была фраза - «за детство счастливое наше – спасибо, родная страна!». Ее изредка можно услышать и сейчас. Вот только кого должны благодарить дети Донбасса, которые оказались в серой зоне? Как проходит их детство между линиями огня? С этими вопросами мы обратились к исполнительному директору Киевской школы равных возможностей Ирине КОНЧЕНКОВОЙ.

 

- Сколько детей проживает в серой зоне?

- Таких данных нет. И даже если они появляются в СМИ, я им не очень верю. Сегодня понятие серой зоны четко не определено. Мы не можем сказать, что она имеет устойчивые границы. Ситуация постоянно меняется. А вместе с ней и количество людей, которые остались жить на этих территориях.

 

- Как эти люди выживают?

- Я бы сказала, что военный конфликт, который длится с 2014 года, уже стал частью нашей жизни. Некоторые процессы успели стабилизироваться. Если говорить, что было на линии размежевания раньше и сегодня, то можно отметить, что ситуация изменилась в лучшую сторону. Люди привыкли жить с учетом ее особенностей, налаживать свой быт. То есть, жизнь продолжается.

Это не значит, что все стало легко и просто. Но люди научились выживать в экстремальных условиях.

 

- Кто занимается вопросами детей серой зоны?

- Занимаются все – и государство, и общественные организации, и международные структуры. Например, я не могу сказать, что в серой зоне есть дети, которые не посещают школу. В основном этот вопрос решен. Есть школьные автобусы, которые подвозят детей. Если после разрушений нужно ремонтировать здания, то в первую очередь внимание обращают на школы и детские садики, хотя по детским садикам вопрос более сложный.

С детьми серой зоны работают психологи – от социальных служб. Очень много международных организаций постоянно открывают офисы, они на востоке страны уже укоренились, если можно так выразиться. И реализуют специальные программы, рассчитанные на эти регионы. Так же активно работают и общественные организации – и старые, и те, которые создаются вновь. Там работают многие, насколько эффективно – это другой вопрос.

 

- Часто ли детям для того, чтобы попасть в школу, приходится преодолевать линию размежевания? Насколько это опасно?

- Местные жители хорошо знают, где опасные зоны, куда нельзя ходить, где можно подорваться на минах. Эти места уже определены. Если в какой-то местности нет школы, детей подвозят в другие населенные пункты автобусами. Трагической ситуации нет. Возможно, есть какие-то локальные трудности, но они касаются отдельных сел.

Другое дело, что в серой зоне почти все дети травмированы психологически. Им всем нужна наша помощь и внимание. От войны, в первую очередь, страдают дети.

 

- Получают ли дети серой зоны полноценное образование?

- Думаю, что нет. Но в школу они ходят и знания получают. Конечно, классы мало укомплектованы, в некоторых занимаются буквально 4-5 учеников. Не хватает учебников. Но общими усилиями эти вопросы как-то решаются.

Я знаю киевские школы, которые дружат со школами серой зоны. Они постоянно отправляют туда посылки, учителя передают своим коллегам книги, делятся методической литературой. Конечно, создать там интернет-классы сейчас нереально, и мы об этом не говорим. Наша задача – учитывать реальность и действовать в соответствии с ней.

 

- По каким программам проводится обучение в школах – по украинским или по каким-то другим?

- Конечно, если эта территория не находится в так называемых ЛНР/ДНР, то это украинские программы. В ЛНР/ДНР программы русские, пятибалльная система оценки. Там уже, к сожалению, в системе образования много чужого. Как будем переучивать этих детей – задача будущего, но думать об этом мы должны уже сейчас.

 

- Получают ли дети из серой зоны украинские аттестаты и имеют ли какие-то преференции при дальнейшей учебе на территории Украины?

- Конечно, да. И они имеют преференции не только при поступлении на территории Украины. Определенные преимущества им предоставляют и некоторые зарубежные вузы. Среди них, в частности, польские. Я знаю десятки примеров, когда в такие вузы поступают даже дети с оккупированных территорий.

 

- Предоставляет ли Украина детям из серой зоны возможность отдыхать в детских лагерях на контролируемой ею территории? Насколько активно это практикуется?

- Да, конечно. Наши партнеры в Краматорске и Мариуполе, которые постоянно отслеживают ситуацию в серой зоне и ездят туда, рассказывали мне, что тамошние дети часто отдыхают в украинских детских лагерях. Нередко переезжают из одного в другой. Для них также организовывается отдых за границей. Этот вопрос - на контроле. Такой отдых обеспечивает и государство, и спонсоры, и международные организации.

 

- Работает ли ваша общественная организация с детьми из серой зоны?

- Мы сейчас реализовываем Проект «Война и мир. Участие детей в миротворчестве». С детьми из серой зоны мы работаем через наших партнеров, поэтому четко понимаем, что там реально происходит.

Детское миротворчество сегодня очень важно. Потому что в обществе наблюдается высокий уровень агрессии. За последнее время он вырос и в детской среде. Мир – одна из высших человеческих ценностей. Воспитание в детях патриотизма, не переходящего в агрессию, и толерантности, не перерождающуюся в безразличие, - это сложная педагогическая задача. Но она сегодня актуальна, и наша организация, в меру наших возможностей, содействует ее решению. Наши немецкие партнеры - представители Министерства иностранных дел и Посольства Германии в Украине - очень хорошо это понимают и поэтому поддерживают наш Проект.

Сегодня очень важно в детях серой зоны развить активность и желание изменить действительность в лучшую сторону. Чтобы их нынешнее серое детство не превратилось в такую же серую взрослую жизнь.

На это направлены, в частности, гранты международных организаций, например, ЮНИСЕФ. Детям дают мини-гранты на создание небольших кинотеатров, футбольных команд, на съемки фильмов. Дети сами пишут свои проекты для получения таких грантов, определяя, как они могут себя реализовать. Такой творческий подход формирует у детей желание самостоятельно определять свое будущее.

 

- Насколько это важно в сложившихся условиях?

- Очень важно. Мы говорили о том, что люди уже привыкли к войне, но вместе с тем они и очень устали от нее. Многие из них свыклись с мыслью, что происходящее от них не зависит. Поэтому стали пассивными и не стремятся что-то менять. Они ожидают, что кто-то решит это вместо них или просто все как-то «рассосется».

К сожалению, многие люди серой зоны «подсели на иглу» гуманитарной помощи, они ждут ее, живут от гуманитарки до гуманитарки. Опасность в том, что они потеряли инициативу и веру в себя. Мы не хотим, чтобы такая болезнь передавалась по наследству их детям.

 

- Не проще ли решить проблемы серой зоны, вывезя оттуда людей?

- Дети живут в серой зоне, потому что там их родные. А взрослые остаются там по разным причинам.

Обратите внимание, из зоны военного конфликта чаще всего выезжают городские жители. Сельские держатся своих домов, хозяйства. И вопросы с переездами для них решаются намного сложнее. Хотя такая возможность всегда существует: в Украине очень много сел, где стоят заброшенные дома, и куда можно было бы вселиться. Как показывает практика, местные общины в большинстве своем всячески помогают переселенцам. Государство, волонтеры тоже этому способствуют.

Конечно, на новом месте дети не будут видеть ужасов войны. Но они не принимают самостоятельных решений о переезде. Это ответственность взрослых. Они должны об этом помнить, так же как и о безопасности и благополучии своих детей.

 

Владимир ДОБРОТА,

Национальный пресс-клуб «Украинская перспектива»