UNFPA, Фонд ООН в области народонаселения оказывает помощь украинкам и украинцам, пострадавшим от различных вызовов российской агрессии, в частности, от сексуального насилия, связанного с войной (СНПК). При партнерстве UNFPA с правительством Украины были открыты Центры помощи спасенным и онлайн-платформа «Аврора», направленные на поддержку пострадавших. О работе этих сервисов беседуем с заместителем представителя UNFPA в Украине Павлом ЗАМОСТЬЯНОМ и проектной координатором этого Фонда Ниной ЛОМПАРТ.

 

– Откуда возникла идея создания сервисов для пострадавших от СНПК?

Павел Замостьян: – Мы совместно с украинским правительством думали о том, как расширить существующие услуги для пострадавших от домашнего и гендерно обусловленного насилия и адаптировать их к новым вызовам, связанным с войной. Одним из них было явление массового сексуального насилия, совершаемого оккупантами. Оно обусловило новые потребности потерпевших. В частности, в длительной психотерапевтической поддержке. Не просто психологической помощи, скажем так, легкого характера в несколько сеансов, а именно длительного психотерапевтического сопровождения. Потому что травма у тех, кто испытал сексуальное насилие, очень глубока.

Мы понимали, что пострадавшие от СНПК не будут сразу готовы общаться, как мы говорим, лицом к лицу – персонально. Во-вторых, они наверняка будут менять место жительства, будут выезжать на другие территории, в том числе и за границу. В то же время, запрос на психотерапевтов в Украине резко возрос, а их здесь очень мало. Поэтому, чтобы объединить профессиональную помощь и сделать доступ к ней с любого места в конфиденциальной, благоприятной форме, мы пришли к выводу, что лучше всего это сделать в онлайн формате.

31 мая 2022 г. при содействии Офиса Вицепремьер-министра по вопросам европейской и евроатлантической интеграции, Правительственной уполномоченной по гендерной политике и при поддержке Правительства Великобритании мы открыли онлайн-платформу «Аврора». Сначала делали это на наших имеющихся ресурсах, это был временный вариант. Но потому наш давний партнер по бизнесу, ведущая украинская компания «SoftServe», работающая во Львове и одна из крупнейших IT-компаний в мире, помогла нам создать ее техническую часть, теперь Платформа работает полноценно.

 

– В чем особенности и преимущества работы этой Платформы?

Павел Замостьян: – Сюда может обратиться каждый, кто нуждается в психотерапевтической помощи, кто пережил плен, пребывание на оккупированной территории, сексуальное насилие или какие-либо другие травмирующие случаи. Она работает абсолютно конфиденциально, люди могут поделиться со специалистами своими историями и быть уверенными в том, что для них это не будет иметь никаких последствий. Второе преимущество Платформы – она экстерриториальна. Ее можно воспользоваться с любого места, где есть доступ в Интернет, даже с оккупированных территорий или из-за границы.

Человек направляется к специалистам после определенного теста, который должен определить, в какой именно помощи он нуждается. Потом она получает возможность общаться с психотерапевтом наедине, не меняя его на протяжении всего курса реабилитации. Это очень важно, потому что пострадавший или пострадавшая однажды рассказывает свою историю, не должен ее повторять другим специалистам и тем самым снова травмировать себя.

 

– Насколько запрошенной оказалась такая услуга?

Павел Замостьян: – На данный момент есть около 300 запросов на помощь, из них ее на постоянной основе получают 192 клиента, большинство из них женщины – 180 человек. И где-то около 25% приходится на случаи разных форм сексуального насилия. Сексуальное насилие – это не только изнасилование. Обзор с раздеванием на блокпосте – это тоже сексуальное насилие. Но не все, кто пережил подобное, осознают, что пострадали и нуждаются в помощи. Чем раньше они это поймут, тем лучше прогноз реабилитации.

Конечно, люди могут быть просто рады тому, что выжили. И когда вырываются из тех ужасающих условий, имеют другие первоочередные потребности, не обращают внимания на психологическую травму. Но она со временем будет иметь негативные последствия. Поэтому разъяснять необходимость психотерапевтической помощи – это одна из задач специалистов «Авроры».

 

– Кроме онлайн-платформы «Аврора», в Украине создаются Центры помощи спасенным. Как быстро они организовывались?

Павел Замостьян: – События в Буче всколыхнули мир масштабом преступлений. Многие неправительственные, международные организации стали оказывать помощь пострадавшим, в том числе и от сексуального насилия, связанного с войной. Но потребовался координирующий центр. Ибо следует отметить, что огромного положительного международного опыта такой работы нет, потому что о сексуальных преступлениях в результате войны обычно говорят уже после того, как война закончилась. И реакция наступает поздно, когда уже многое потеряно.

Успехом Украины является то, что именно правительство начало обращать на это внимание сразу, как проблема стала очевидной. Он инициировал создание центров помощи, куда могли обратиться все, кто считает себя спасенным, пострадавшим. Эти центры, оказывая услуги, могли бы очень осторожно проявлять пострадавших от СНПК, гендерно обусловленного насилия и оказывать им помощь или направлять за ней в «Аврору» или другие сервисы. Можно сказать это своеобразные хабы помощи. Инициатива пришла от правительства. UNFPA – давние партнеры с Офисом Вицепремьера Ольги Стефанишиной. И они обратились к нам как к специалистам, способным быстро наполнить содержанием их идею. Очень хорошо, что этот офис взял на себя координирующую и лидерскую функцию.

Центры помощи спасенным созданы по инициативе Офиса Вицепремьер-министра по вопросам европейской и евроатлантической интеграции, при содействии Правительственной Уполномоченной по гендерной политике, при поддержке UNFPA, Фонда ООН в области народонаселения. Это пилотный проект, он полностью финансируется за счет доверяющих доноры гуманитарных средств.

Нина Ломпарт: Эта сеть появилась в июне 2022 г. Первый Центр мы развернули в Запорожье. Это было реагированием на оккупацию Мариуполя и соприкасающихся с городом населенных пунктов, которые покидали украинские граждане.

Центр был запущен через три недели. Оперативность – это тот ключевой подход, которым мы пользуемся до сих пор в работе Центров, которые были открыты спустя. Мы стараемся также оперативно реагировать на все события, происходящие в городах, где находятся Центры. Активно оказываем помощь, если в городах случаются обстрелы. Недавний пример нашей работы – Херсон. Буквально через два дня мы доставили необходимые наборы пособий для местных жителей. Поэтому мы среди выезжающих на места обстрелов оказываем помощь непосредственно на месте происшествия.

Находимся в постоянной коммуникации со всеми соприкасающимися структурами, тесно сотрудничаем с ними, прислушиваемся к людям, рассказывающим о местных нуждах. И дальше мы двигались по тем потребностям, которые определяли и видели. Следующими городами, где открывались Центры, были те, которые летом-осенью принимали наибольшее количество внутренне перемещенных лиц (ВПЛ). Соответственно, Центры появились в Днепре, Львове, Киеве. Следующими стали Полтава, Кропивницкий, Одесса. В западной части страны сориентировались на Мукачево, через которое тоже проходит много людей, перемещающихся за границу, на Черновцы.

Сейчас есть 9 Центров, которые работают в стационарном формате. То есть, имеют помещения и штат работников. А в Харькове и Херсоне есть «мобильные» Центры. Этим летом запланировано открытие стационарного Центра помощи в Харькове.

На сегодняшний день мы покрываем практически все части Украины. Мы не говорим сейчас обо всех областных центрах, потому что такую потребность не фиксируем. Но если увидим, что в этом есть необходимость, продолжим двигаться дальше по карте Украины.

Павел Замостьян: – Модель Центров сработала, ушли люди, мы их разместили. В Запорожье Центр начал работу в гуманитарном хабе, куда попадали все внутренне перемещенные лица, которые приезжали в город на эвакуационных автобусах или самостоятельно пересекали линию столкновения. Они попадали в этот хаб, и в этом была идея: здесь люди получают гуманитарную помощь, другие услуги, а рядом свои услуги предлагает Центр помощи спасенным. Позже, к сожалению, наше месторасположение пришлось перенести из-за вопросов безопасности – Запорожье начали обстреливать интенсивнее.

 

– Какие услуги оказывают Центры помощи спасенным?

Павел Замостьян: – Центры создавались как ответ на вызов насилия, вызванного войной. И для того, чтобы максимально привлечь пострадавших к осознанию, что они нуждаются в помощи, и оказать им эту помощь. А дальше – расследование преступления, наказание преступников, компенсации. Это уже потом. Это все долговременно, но в настоящее время человек должен находиться не в состоянии травмы.

Главная задача – выяснить проблему, с которой человек столкнулся из-за войны войны. Обычно она носит психологический характер. Но бывает и растерянность: человек не знает, как сориентироваться, с чего начать. И здесь специалисты Центров могут помочь – разъяснить, как поступить дальше, корректно поинтересоваться, что произошло с человеком.

Наша практика показывает, что люди часто возвращаются в Центры за помощью. Они не всегда раскрываются при первом контакте. Иногда для этого необходима вторая, третья, четвертая консультация. Иногда люди говорят не о себе, а от третьего лица. Но, наконец, психологи знают, как помочь человеку рассказать свои истории, истории своих детей или родителей. Некоторые приходят целенаправленно. Были случаи, когда говорили: "Я хочу общаться с правоохранительными органами". Психолог тоже сопровождал во время этой беседы и организовывал, чтобы она была менее травматической.

Мы очень активно настаиваем на приоритетности интересов пострадавших. Верим, что после квалифицированной помощи человек может жить нормальной жизнью, не стать жертвой, а стать пострадавшим, но жить нормально после этого. Адаптироваться и жить.

 

  – Есть ли региональные особенности в работе Центров?

Нина Ломпарт: - Да, безусловно, мы наблюдаем определенные отличия того, как работают Центры помощи спасенным в центральной части Украины, в западной, в регионах, приближенных к востоку или югу. Эти особенности диктуются теми потребностями, с которыми люди обращаются в Центры. В Запорожье и Днепре ВПО требуется оперативная психологическая помощь. Если говорить о Львове или Мукачево, то запросы касаются больше временного обустройства или жилья. Соответственно это отражается на тех услугах, которые хочет получить наш потенциальный клиент и на которых сосредотачиваются наши работники.

Сначала человек, покинувший свое место жительства, думает о безопасности, а уже на следующих этапах начнет заботиться о социальном устройстве. Так что мы очень четко наблюдаем, как внутренне перемещенный украинец движется, например, из восточной части страны в западную. Его потребностью где-то возле Запорожья, Днепра будет кризисное обсуждение помощи психолога, а уже ближе к Львову, к мероприятию – это стратегические вопросы об обеспечении своей будущей жизни.

 

– Как часто к Центрам обращаются потерпевшие от сексуального насилия, спровоцированного войной?

Нина Ломпарт: – Это вопрос без ответа. Потому что эта проблема пришла в Украину с войной. У нас нет возможности полностью скопировать зарубежный опыт работы с СНПК. Специалисты в Украине работают с нуля, формируют свои подходы, свои наработки.

О сексуальном насилии, связанном с войной, люди преимущественно не говорят на первых консультациях. Об этом могут говорить через 2 недели, через 2 года, через 20 лет. Поэтому какие-либо показатели количества обращений географически, периодически пока не отражают никаких тенденций. Можем получить ответы через несколько лет, возможно, через несколько десятков лет. У нас есть обращение, но мы не можем говорить о количественных показателях.

 

– Кто преимущественно пользуется услугами Центров?

Нина Ломпарт: – Абсолютное большинство наших клиентов – это внутренне перемещенные лица. Однако этот показатель претерпевает определенные изменения. Если год назад они составляли 95-98%, то теперь их стало меньше. Поэтому сейчас есть почти 85% обращений от ВПЛ и 15% - от жителей общин, где находятся наши сервисы. Это обусловлено тем, что Центры помощи спасенным не настроены исключительно на нужды ВПЛ. Это центры для всех нуждающихся в помощи в связи с теми изменениями, которые в их жизнь принесла война.

Преимущественное количество обращений мы получаем от женщин. Этот показатель колеблется в пределах 75%, однако мужчины тоже к нам обращаются. Их соответственно 25%. Что касается возраста, то основная категория – это люди 18-59 лет, однако есть процент тех, кому больше 60 лет. Есть более 10% женщин в возрасте 60 лет и более и около 5% мужчин этой возрастной категории. В Центрах помощи спасены психологи, умеющие работать с детьми. Поэтому услуги с согласия родителей мы можем предоставлять и маленьким клиентам. Количество лиц младше 18 лет составляет 5-7%.

Павел Замостьян: – В общей сложности на конец мая 2023 г. услугами Центров помощи спасенным воспользовались более 16 тыс. человек. И именно в Центрах впервые идентифицировали более 100 случаев СНПК.

 

  – Сотрудничают ли Центры с правоохранительными органами?

Нина Ломпарт: – Центры помощи спасенным имеют четко определенные принципы своей работы. Это безопасность, конфиденциальность, безвозмездность и безусловность. Ни один человек, который обращается за помощью, не обязан никоим образом, никаким документом, никаким действием, ни одной фотографией, SMS-сообщением, чем-либо доказывать работникам, что он является пострадавшим, для того, чтобы получить помощь. Соответственно наш принцип безусловности сказывается на взаимодействии с полицией и правоохранительными органами. Мы не фиксируем эти преступления, мы не передаем эту информацию.

В то же время, сотрудничество с правоохранительными органами у нас налажено в отношении тех пострадавших, которые готовы к этому. Если мы получаем от человека, который обращается в Центр помощи спасенным, запрос на то, что он хочет написать заявление, обратиться в суд, мы ему обеспечиваем это.

 

– Можно ли считать украинский опыт в этих вопросах инновационным?

Павел Замостьян: – Украина продемонстрировала политическую готовность к реагированию, предоставлению услуг пострадавшим от травматических вызовов, в частности от СНПК, уже во время войны. Так практически никто не поступал. Насколько это будет эффективно, покажет послевоенный анализ. Мы надеемся, что опыт «Авроры» и Центров помощи спасенным и именно такого лидерства украинского правительства окажется успешным.

Инновационность и в том, что даже судебные процессы в Украине в отношении противоправных действий окупантов происходят во время войны – в других странах они обычно проводились спустя десятилетие. Ясно, что насильника нет физически на скамье подсудимых, его, возможно, вообще уже нет в живых. Но это важное правовое событие. Эта упорство, политическое лидерство, готовность говорить о СНПК уже во время войны – это инновационно.

Сеть создана, работает. Но мы продолжаем усовершенствоваться. Практики подсказывают нам, что нужно делать. К примеру, сейчас из Днепра попросили дополнительных психологов, потому что появились новые клиенты. Им нужен отдельный психолог для работы с детьми, который сопровождал бы их во время следствия. Мы стараемся все это оперативно решать.

Недавно украинская делегация во главе с Правительственной уполномоченной по гендерным вопросам Екатериной Левченко посетила Чехию. Речь шла, в частности, о возможном открытии в Праге первого зарубежного украинского Центра помощи спасенным. Возможно, в дальнейшем такой Центр будет открыт в Германии.

 

– Будут ли Центры помощи спасенным и онлайн-платформа «Аврора» после окончания российско-украинской войны?

Павел Замостьян: Это долгосрочная помощь. Поэтому мы будем задавать вопросы перед донорами и пытаться работать таким образом, чтобы и Центры, и Платформа интегрировались в систему реагирования на насилие в Украине. Мы успешно работаем с правительством, с Министерством социальной политики. И сейчас разрабатывается примерное положение Центра. То есть постепенно мы найдем формат, как их лучше интегрировать в систему.

 Мы ожидаем, что будет больше освобожденных территорий. Местные украинские жители сталкиваются с теми же вызовами войны. Поэтому может возникнуть новая волна пострадавших, в частности от СНПК. И мы будем открывать новые Центры. Сначала мобильные, а дальше будем видеть. Возможно, появятся новые задачи, например, работа с семьями ветеранов по поводу превенции насилия и оказания помощи именно семьям. Потому что семье нужно будет помочь реинтегрировать ветерана в общество. От войны травмировано практически все украинское общество. Оно нуждается в реабилитации. И на это уйдет немалое время.

 

Владимир ДОБРОТА,

Национальный пресклуб «Украинская перспектива»