Насладиться выходными Петровичу не дали. В обед позвонила диспетчер и срывающимся голосом сообщила о проблемах в тридцать девятом доме. Пришлось брать инструменты и ехать на вызов.
Бабки у подъезда, как всегда, были радушны и приветливы.
— Когда второй лифт почините?
— Почему труба в подвале капает?
— Обленились, ироды! Я когда молодая была, за такое расстреливали!
Петрович только надвинул кепку и быстрее юркнул в дверь. На лифте поднялся на седьмой этаж и вышел на лестничную клетку. Удостоверился, что никого рядом нет и отпер секретную дверь около мусоропровода.
Внутри, посреди маленькой комнатушки, стоял большой бетонный блок. Механическая рука упирала в него потрепанный перфоратор. Вот только беда — сверло было сломано, а провод питания оплавлен и разорван.
Тяжело вздохнув, Петрович принялся чинить повреждения. Заменил сверло, подключил питание, смазал стальную руку. Но прежде, чем запустить механизм, подновил мелом пентаграмму вокруг и зажёг потухшие свечи в углах. Чёрной краской дорисовал облупившиеся от жара руны на стенах.
Закончив, Петрович щёлкнул кнопкой включения и пулей вылетел из комнаты и захлопнул дверь. Через десять секунд за стенкой послышался звук перфоратора, вгрызающегося в бетон. Акустические каналы, рассчитанные архитекторами, доносили этот шум до каждой квартиры, как будто стену долбят в соседней квартире. Если не знать, где находится тайная комната, никогда не найдёшь кто «сверлит».
По спине побежали мурашки. Петрович девятым чувством ощутил, как отрицательная энергия жильцов стекается к источнику шума. Проклятья, лучи ненависти, отборный мат — весь негатив вырывался из людей и сжигался защитной пентаграммой. Хорошо! Программа «сосед с перфоратором» уменьшила количество бытовых преступлений на сорок процентов. Только ремонтировать перфоратор приходилось каждую неделю — проклятья обычных людей разрушительнее, чем заклинания боевых колдунов.
Иду себе по улице Лизы Чайкиной, слушаю в наушниках аудиокнигу с ютупа. Вижу два открытых канализационных люка. Метрах в 20 друг от друга. А между ними бегает мужик в спецовке. В одной руке веревка, в другой руке фонарик. И что-то орёт истошно в люки
Сегодня, как всегда бывает в холода и ненастье, прорвало трубу возле дома. Выезд со двора перекрыли машиной с ремонтниками и экскаватором. Надо было ехать на работу, поэтому подошел поинтересоваться, когда закончится перфоманс. 
Идет человек. Видит, как работают двое: один копает яму, а другой идет и закапывает эту яму. Человек останавливается около первого рабочего и задает естественный вопрос:
Заходят, осматривают шикарную 5-ти комнатную сталинку с 4 метровыми потолками, но ужасно запущенную. Доходят до спальни, а там... распахнуты окна, духота, запашище и на кровати в простой длинной рубахе лежит мужик со скрещенными руками на груди, а по нему мухи ползают где им заблагорассудится.
Уже три года я живу и работаю в Германии. В декабре прошлого года в нашем кабинете перегорела одна из ламп дневного света. Но не просто перестала светить, а как это часто бывает у люминесцентных ламп со стартером, стала постоянно гаснуть и включаться снова с характерным щелчком. Мои коллеги сразу же позвонили секретарю, та вызвала электрика. Через три дня секретарь сказала, что лампу поменяют нескоро, так как их нет на складе и нужно заказывать.
Умные люди строят здания, учитывая множество факторов. Один из них - возможность быстрой эвакуации в случае пожара или другой напасти. А потом в здание приходит один дурак и порождает цепочку событий, которая может легко свести на нет все усилия умных людей. И хорошо, когда все хорошо кончается, как в этой длинной истории.
К истории о том какой жёсткий ужос творится на стройках с Республиканским бюджетом. В советские еще времена бывал в Алма-Ате и конкретно в новеньких, только отстроенных корпусах КазГУграда (казахский универ). Впечатляло 18-тиэтажное здание ректората. Не знаю байка али нет, но местные ученые рассказали такую историю.
Слесарь Вася потрогал тонкий, металлический цилиндр, окрашенный в цвет обоев. Подвинулся к нему правым ухом, словно врач, надеющийся услышать хрипы в груди больного. Но труба безмолвствовала. Потрогал ее рукой, сначала вверху, потом ниже. Коснулся батареи.